Берлинская стена в моей голове
– С душевной и телесной близостью это вовсе не связано! – безнадежно выкрикнула она, исчерпав последние аргументы. – Господи, да как же ты не понимаешь?!
– Знаешь, Орталь, – поразительно спокойно произнес я, хотя внутри клокотало и лопалось, – ты мне очень… очень нравишься, но я не готов ни с кем тебя делить.
– Твой эгоизм губит нашу любовь, – обреченно проронила она. – Неужто твое ненасытное эго тебе важнее меня?! Моего роста и развития как личности?!
Она так и ушла. Опустошенная, разочарованная и непонятая. Но гордая и желанная.
Я долго не мог ее забыть. Даже не знаю, что терзало меня больше: тоска потери или то, что мне и моим чувствам предпочли какого-то “Мастера”. Когда я вывалил все моему психоаналитику Рут, она совершенно не разделила моих переживаний. Смотрела на меня косо, будто я угнетаю и ущемляю… Я списал это на треклятую женскую солидарность, разозлился и чуть не поссорился заодно и с ней.
* * *
Справедливости ради повторюсь – этими историями я отнюдь не пытаюсь создать впечатление, что израильтянки все поголовно чокнутые. Напротив – нормальные эмансипированные женщины. Просто, во-первых, у меня талант вляпываться во всякие приключения, а во-вторых, о том, как все началось хорошо и кончилось хорошо, не интересно ни писать, ни читать.16
В итоге всех перипетий я счел заключительный этап абсорбции в израильском обществе успешно завершенным. Кроме того, в моей жизни появился близкий друг Дорон – израильтянин до мозга костей, о котором я уже упомянул, и с которым вы еще не раз встретитесь.
Берлинская стена рухнула, и на ее развалинах зацвели первые ростки кактусов Сабрес17 – с жесткими колючками снаружи и сладкой мякотью внутри.
* * * * *
16 Господин Редактор интересуется, зачем написано это предложение. Какова его смысловая нагрузка?
17 Сабрес – опунция. Это растение является одним из неофициальных символов Израиля и израильтян.
назад | 40 / 172 | Фрагмент 7