Челленджер.

 Глава 13

1 2 3 4 5 6 7 …

Вы находите ЛСД плохой закуской к алкоголю? Позвольте с вами не согласиться. Маэстро, музыку погромче! Громче!

* * *

Люди делают детей, чтобы забыться. Отвлечься от страха одиночества, безысходности и, в конечном счёте, смерти. Для этого они приводят в этот холодный и жестокий мир новые человеческие существа. Эта картина видится мне фантастически ужасающей.

И ведь жертва напрасна. Ничего, по сути, не меняется. Ни страх, ни одиночество не исчезают, а просто отходят на задний план. Они присущи человеческой форме, и изжить их нам не дано. Однако из века в век двуногое ради мнимого избавления бросает в кровавую мясорубку ещё одно или два, или три таких же беззащитных создания.

На муки, которые родитель сам не выдерживает, он обрекает не каких-то там врагов, а детей. Своих детей! Казалось бы, самых любимых и близких существ, и им, подобно ему, придётся страдать от опустошённости, бессмысленности, никчёмности и страха той же смерти.

И несчастный потомок в какой-то момент, вероятно, примет то же решение. Родит ребёнка, то есть уже внука того первого мерзавца, не решив при этом ни одной из терзавших его проблем. И таким образом кумулятивная сумма страдания множится в геометрической прогрессии с приростом населения и с увеличением продолжительности жизни.

Наша несчастная планета тонет, захлёбываясь в боли и ужасе. Задыхается в немых мольбах об избавлении. И при этом некоторым особо одарённым индивидуумам удаётся настолько себя обманывать, что им кажется, будто они творят благодеяние… ДАРУЮТ ЖИЗНЬ!!!

Мы зажмуриваемся и улыбаемся. Мы говорим: дети – это счастье. Дети – цветы жизни. Мы умиляемся и поздравляем друг друга с явлением на свет нового, заведомо обречённого существа. А какое право мы имеем за них решать – быть им цветами или нет? Кто сказал, что за сомнительное удовольствие стать счастьем чьей-то жизни они готовы расплачиваться грядущим страданием? С чего вы это взяли, если сами не справились?! Если не нашли внутри достаточно оправданий для собственного бытия, и вам пришлось… Да, я настаиваю, пришлось! Вам пришлось рожать, чтобы свалить на них это бремя и взамен черпать силы и смысл жить дальше.

Возможно, родителям казалось, что они производят потомство от избытка счастья и любви?! Чёрта с два! Всё это ложь! Во-первых, не стоит путать гормональную эйфорию юношеской влюблённости и сексуального влечения со счастьем. А во-вторых, большинство людей становятся родителями в довольно раннем возрасте, ещё мало что осмыслив, а потом уже не до того. В этом-то, в сущности, и дело. Так механизм и работает. Ибо нефиг, меньше знаешь – крепче спишь. К чему шевелить мозгами? Айда плодиться!

назад | 87 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 7

… 7 8 9 10 11

Olesya: Пытаюсь уснуть, никак не получается…

Тут меня переклинило, я выпил и заказал ещё две.

Ilya: Sleeping is not exactly what I had in mind…¹³
Olesya: А о чём ты думал?

Браво! Певица в своём амплуа. О Бальзаке я думал, об Оноре!

Ilya: Я хочу тебя. Давай встретимся.
Olesya: Если это единственное, что ты можешь предложить, меня это мало интересует. Это не то, что я ищу.

И сразу ещё:

Olesya: Это пренебрежение мной и тем, что у нас было. Лучше бы ты нашёл кого-то другого, потому что мне противно. ПРОТИВНО! И знаешь, думаю, ты так же кого-то водил, когда мы были вместе… Гадко и подло! Мне жаль, что всё именно так. Ты не имеешь уважения в первую очередь к самому себе.

Лицемерная сука, дрянь, дрянь, – стучало в голове. Собрав всю накопившуюся злобу, я выцедил её по капле, расчётливо подбирая слова и вкладывая в каждую букву мегатонны ненависти.

Ilya: К чему разыгрывать оскорблённую невинность? Я говорю искренне, не пытаясь рассказывать сказки и давать несбыточные обещания. Да, у нас не сложились отношения, и я ушёл некрасиво. Но такая страсть и гармония – редкость. Я даже не о самом сексе, но я знаю, ты не могла забыть моменты сладостного предвкушения… как ты дрожала от одного звука моего голоса… и именно поэтому мы не созваниваемся, а шлём СМС-ки.

Она переваривала это довольно долго.

Olesya: I’m a vulnerable girl, why do this to me?¹⁴ Мне нужен человек, который будет идти рядом, рука об руку… развиваться со мной, радоваться со мной… Перестань манипулировать моими чувствами!!!

Я чуть не взвыл от этого ханжества. Вспомнив об anger management, я отдышался, взял себя в руки и сублимировал презрение в холодной лицемерной форме.

Ilya: Хорошо, прошу прощения за бестактность.

И сразу отпустило. Ответ пришёл почти мгновенно.

Olesya: Спасибо за понимание.

Я глумливо усмехнулся.

Olesya: Я всё знаю и чувствую… но не хочу больше боли.

Мне было уже до лампочки. Я продолжал стремительно надираться, закусывая конопляным дымом. В начале третьего пришло сообщение:

Olesya: Заедешь? Буду рада тебя видеть.
Ilya: Даже не знаю… Ты же хрупкая и ранимая.

¹³ Sleeping is not exactly what I had in mind… – Сон – не совсем то, что было у меня на уме…

¹⁴ I’m a vulnerable girl, why do this to me? – Я хрупкая девушка, зачем ты так со мной?

назад | 47 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 7

… 7 8 9 10 11

– Ира, я люблю тебя. Мне никто не нужен. Только ты и Алекс. Давай попробуем. Будем жить во Фриско, а не в этом треклятом мегаполисе. Снимем дом неподалёку от моря. Тебе не придётся горбатиться на двух работах. Сможешь заботиться о сыне. Он не будет сидеть один или с этой… полоумной соседкой с её оладушками… Ира, ты меня слышишь? Ир, в конце концов, тебе не жаль наших отношений?! Скажи, что ты хочешь?! Чего тебе не хватает?!

Она сидит, молчит и смотрит в сторону.

– Ира! Ты слышишь?! – ору я. – Ответь мне! Скажи что-нибудь!

Я топчусь перед ней как… да просто как придурок. Хочется ещё так много добавить, но нет смысла.

– Я пойду, – говорю упавшим голосом.

И отмечаю, что впервые у меня прорезался именно этот, такой же, как у неё, тон. Я чувствую – сегодня нечто произошло. Возможно, я взрослею… Она бросает короткий взгляд, будто хочет что-то добавить, и снова отворачивается. Постояв, киваю сам себе, иду в прихожую, беру вещи и тихо прикрываю дверь.

* * *

Я в ночном баре, сижу у стойки и методично напиваюсь. «Я мать», «я должна думать о будущем», «у меня есть ребёнок, а ты оболтус и шалопай» – фразочки, которые она вонзала в меня с холодным садизмом, гулко бьются в опустошённой черепной коробке, резонируя многократно усиленным эхом.

В разгар этой адской какофонии приходит СМС:

Olesya: Я стараюсь переносить с достоинством то, что не могу изменить. Прощаю себе слабости и поощряю силу идти дальше. В этом мире мы всего лишь люди, а для кого-то мы – целый мир… Мне не за что винить тебя, потому что ты такой, как есть. Спасибо, что отпустил меня. Всё предрешено, а расставание было бы больнее. Береги себя, милый.

Это моя бывшая эпизодическая подруга. Она была крайне аппетитной, охренительно трахалась, постоянно чего-то требовала и, обладая непомерными амбициями, покамест днями работала в отделе телемаркетинга, а ночами пела по кабакам. Наши отношения состояли из колоритных скандалов и бурного секса. Я бросил её месяца три назад, познакомившись с Ирой.

Собравшись с мыслями, я нащёлкал:

Ilya: Леся, ты сильная и умная. Я за многое тебе благодарен и желаю всего наилучшего.

Тут же пришёл ответ:

Olesya: Я тоже желаю тебе самого наилучшего. Ты прекрасный человек. Удачи тебе!

И через пять минут:

Olesya: Если не верить в себя, нельзя быть гением. Оноре де Бальзак

Я не видел смысла реагировать на эту бредятину. Заказав очередную стопку, вышел покурить и, вернувшись, обнаружил новое сообщение.

назад | 46 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 7

1 2 3 4 5 6 …

Экспонатом, безраздельно поглотившим внимание Алекса, оказалась немецкая подлодка, захваченная в ходе Второй мировой. «Крушение Титаника послужило импульсом к развитию эхолокации на флоте. А в 1915 году появилась одна из первых ультразвуковых систем для обнаружения подводных лодок», – прочёл я на стенде. Это заинтриговало Алекса, и я разразился целым панегириком ультразвуку, а потом добавил, что у летучих мышей есть похожие штуки для ориентации в темноте. Алексу очень понравилось, и он заявил, что тоже хотел бы так уметь.

– Кстати, примерно этим я и занимаюсь на работе.
– А что ты делаешь? – с готовностью подхватил он.
– Я… да преимущественно ругаюсь с начальником. Точнее – меня ругают, а я поддакиваю и вежливо улыбаюсь.

Ира расхохоталась.

– Нет, ну, если действительно интересно, я, так и быть, открою тебе этот секрет, – прошептал я таинственным голосом. – Только учти, это коммерческая тайна, так что никому ни-ни.

Дальнейшая экскурсия проходила под знаком моей работы. В павильоне, посвящённом медицине, я рассказал Алексу о сердце и системе кровообращения.

– Вот смотри. – Забравшись в громадный макет, мы стояли в левом предсердии. – Допустим, внутри есть зловредная опухоль. Условно назовём её «выхухоль». И мы хотим её извести. Но важно не повредить поверхность, покрытую нежной кожей, – я провёл ладонью по стенке миокарда. – Резать нельзя. Что же делать?
– Лазером, можно лазером.
– Верно, лазер – вполне недурственный вариант. Мы используем ультразвук, но это похоже. Однако вот в чём загвоздка: лазер прожжёт всё на своём пути. Как же быть?

Алекс пожал плечами.

– Элементарно. Берём много слабых излучателей и расставляем вокруг, – для наглядности я продемонстрировал расположение. – Все они направлены в одно место. Пройдя сквозь разные точки поверхности и не повредив её, их лучи собираются вместе и выжигают эту гадость. Капиш?
– Капиш! Это как с линзой?
– О, точно! Когда подносишь пальцы вплотную к стеклу, лучи еле греют, а там, где они встречаются, бумага загорается. Ты ещё обжёгся, помнишь?
– Но мне было не больно!
– Ага, так вот, мы делаем такую же штуковину с ультразвуком, – проговорив это вслух, я сам поразился, как всё просто. – А хочешь, ещё кое-что покажу?
– Хочу-хочу.
– О’кей, мы только что видели фильм о том, как работает сердце.

Алекс кивнул.

– Когда спишь, оно бьётся медленно, а когда бежишь – быстро, и ты чувствуешь стук в ушах. Во-о-от… Но сердце не само решает: в него приходит сигнал из спинного мозга и даёт команду сжиматься и разжиматься. А бывают болезни… скажем, аритмия… когда что-то в этой системе нарушается. Взять хоть…
– Илья, идём, – позвала Ира. – Ты ребёнку совсем голову задуришь.
– Нет, мама, я хочу! – заканючил Алекс.

Я бросил на неё победоносный взгляд и продолжил.

назад | 42 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 7

1 2 3 4 5 6 …

Выскочив из машины, Алекс хватает нас за руки, разбегается, прыгает и поджимает ноги. Мы подбрасываем его, и он пролетает несколько шагов.

– Ещё! Ещё! – заливисто хохочет он. – Раз, два, три!

И он снова летит. И от этой незамысловатой игры становится как-то по-особому солнечно и тепло на душе. Это мне, мне, в последние годы выбиравшемуся из дома лишь после наступления сумерек и прожигавшему ночи на давно опостылевших альтернативных вечеринках. На этом ристалище лицемерия, псевдо-контркультуры и показного веселья, маскирующего душевную пустоту, безысходность и заурядный разврат. Где каждый, подспудно ощущая всю мерзость этого мясокомбината, пытается поскорее обдолбаться всё возрастающими дозами наркотиков, чтобы не выпасть из ритма и храбро скалить зубы в ответ на такие же фальшивые улыбки окружающих.

– Ещё, мама, ещё! – кричит Алекс. – Раз, два, три!

И я, давно отвыкший от дневного света, неожиданно остро и полно ощущаю каждое мгновение, каждую мельчайшую деталь. Хочется целиком раствориться в этой игре, в этой улице, деревьях, растущих вдоль тротуара, и в тёплом ветре, полном запахов позднего цветения. Алекс заражает нас своим весельем. Мы смеёмся, как дети, и я тону в Ириных глазах, лучащихся настоящим чистым счастьем.

Держась за руки, мы подходим к стойке продажи билетов.

– Здрасьте! – обращаюсь я к освободившейся девушке.
– Добро пожаловать! – она поднимает взгляд, и, кажется, наше настроение передаётся ей. – Хотите сделать семейный абонемент?

Мы с Ирой переглядываемся.

– Вы вместе? – уточняет она. – Это ваш ребёнок?
– Да, в каком-то смысле, – я делаю уклончивый жест. – Это моя подруга, а это её сын.
– Прекрасно. Пожалуйста, он вам поможет, – подавив игривый смешок, она кивает Ире на парня за соседней кассой, который тут же начинает что-то бодренько втирать на тему скидок для детей и их родителей.

Я делаю поползновение переиграть весь этот расклад, но Ира, оглядев не в меру прыткую девицу, даёт понять, что разберётся сама.

– Почему бы вам не взять студенческий абонемент? – тем временем стрекочет молодая кассирша. – Представляете, это даже дешевле, чем обычный билет! Пожалуйста, вашу студенческую карточку.
– Вы знаете… я оставил её в библиотеке.
– Ничего страшного.

Оформляя бланки, она то и дело кокетливо улыбается. Ира уже расплатилась и наблюдает за нами со стороны. Наконец заполнение бумажек окончено, абонемент заботливо вложен в рекламный буклет, и мы направляемся к входу.

– Ох, Илья-Илья! – усмехается Ира, качая головой и потешно хмуря брови.
– А что? Я, кажется, вёл себя вполне прилично…
– О да, буквально монахиня-молчальница – скромна и недоступна.

назад | 41 / 193 | вперёд