Челленджер.

 Глава 22

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

В квартире, куда мы пришли, гостиной как таковой не оказалось.

– А-а… там комната Зои, – японка кивнула на одну из дверей в прихожей. – Не знаю… Давай, наверное, побудем у меня.

Она скинула панамку, включила компьютер и смахнула на пол наваленную на стуле одежду.

– Погоди, почту проверю, – бросила Шисато, высвобождаясь из браслетов, со звоном рассыпавшихся по столу. – Ты пока… это… располагайся, в общем.

Сесть было негде, и я принялся расхаживать, рассматривая детали интерьера. Ничего особо занимательного там не наблюдалось, кроме больших профессионально выполненных фотографий высокой девушки в строгом облегающем костюме.

– Это кто? – поинтересовался я.
– Эй, ты чего… – хихикнула она, – про меня не догадался?

Я пожал плечами.

– Это моя невеста, – просияла она от гордости, и мелкие странности в её поведении мигом встали на свои места.

Шисато уткнулась в экран, а я заглянул в приоткрытую дверь в противоположном конце комнаты. За ней находилось помещение, драпированное тяжёлыми полотнами глубоких золотисто-бордовых оттенков, со свисающими с потолка стилизованными кожаными ремешками.

– О-о! – не удержался я.
– А! Ой… – она изобразила лёгкое замешательство, снова в духе японских мультиков. – Ну… можешь посмотреть, если охота.

Внутри оказалась недурно обставленная БДСМ-комната. У входа удобно развешаны несколько видов наручников, ошейник, плётки, пару стеков и тому подобные аксессуары. Интересная у Зои соседка, – подумал я, подобрав валявшийся на полу кнут и похлопывая им по ладони. Впрочем, чего-то в этом роде можно было ожидать. Я остановился у добротного косого креста с креплениями для запястий и лодыжек, в верхней части несколько отходившего от стены.

– Ауч… – войдя, Шисато задела табурет с круглым отверстием. – Будешь есть? Могу что-нибудь сварганить. Уф, сама ещё с утра ничего не кушала.
– Видела? У тебя тут проблема.
– Знаю, – она приблизилась, потирая коленку. – Надо бы починить, да вот…
– Это небезопасно. Могут пострадать люди, – усмехнулся я, осторожно пошатывая плохо закреплённый агрегат. – Женщины! Могут пострадать женщины!

Отмахнувшись, она заковыляла обратно, охая и поглаживая ушибленное место.

– Слушай, а… инструменты есть? Попробую починить, пока ты там…

Шисато немного подумала и поманила за собой. В комнате Зои она уселась на пол и стала выволакивать из-под кровати объёмистый пластиковый чемодан, оказавшийся профессиональным столярным комплектом.

– Осталось от… – неуверенно прокомментировала она, – в общем, осталось.

назад | 173 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 19

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Ирис кивнула.

– О’кей, бокс! – я хлопнул в ладоши.
– Дрр… Дрр… – Ирис приложила ладонь к уху и изобразила крайнюю степень озабоченности.

Стив растянулся в кресле, зажмурился, запрокинул голову и, приоткрыв рот, пару раз всхрапнул, дёрнулся и принялся суетливо ощупывать всё вокруг в поисках воображаемого телефона.

– Алло, – прохрипел он, резко вскидывая руку.
– Ты где?
– А ты кто?
– Я твой начальник! – возмутилась Ирис.
– С какой стати? – парировал Стив.
– Потому… что…
– Пять…
– Эм… Потому… – Ирис была явно не в форме, с ходу можно было предложить минимум два варианта ответа на этот выпад.
– Семь… десять, – я подмигнул Стиву. – Два – ноль.
– Ну, мальчики, сейчас я вам устрою. – Ирис подалась вперёд и снова вскинула ладонь к уху. – Дрр, дрр.

Стив покосился на телефон, развёл руками и сделал «дрр, дрр».

– Дрр, дрр, – требовательно повторила Ирис. – Это ещё что такое?!
– Дрр, дрр, – передразнивает Стив, пожимая плечами. – Я не беру трубку.

Ирис насупилась, а Таня-Марина, оттаяв, начинает подхихикивать.

– Пять.
– Дрр, дрр, – повторяет Стив, качая головой.
– Это мухлёж! – Ирис оборачивается, требуя восстановить справедливость.
– Восемь, – давясь от смеха, я делаю вид, что не замечаю укоризненных взглядов.
– Дрр, дрр.
– Брейк! Три – ноль, в пользу Стива, то есть в мою.
– Нечестный ход! – настаивает Ирис, скорчив обиженную гримасу. – Рефери, я требую правосудия.
– Хорошо, Арик, не кипятись, будем переигрывать, – я грожу Стиву вилкой. – Смотри у меня – первое предупреждение.

Стив, деланно смутившись, скалится своей проделке и хитро посматривает на Ирис.

– Ну что, готовы?

И тут принимается трезвонить мой телефон. Я кошусь на экран, затем встречаюсь взглядом с Ирис, потом со Стивом, и мы дружно покатываемся со смеху.

– Дрр, дрр, – делает Ариэль.

Все хохочут, включая Татьяну, а я, держа мобильник в вытянутой руке, шепчу сквозь слёзы:

– Не-не… не могу… Я не в состоянии…
– Дрр, дрр, – делает Ариэль.

Веселье достигает критической отметки, на пол летит задетая чьим-то локтем ложка, и на нас уже начинают оборачиваться.

– Дрр, дрр, – делает Ариэль.
– Ты же сказал, – внезапно посерьёзнев, встревает Таня-Марина, – что это нечестный приём!
– Дрр, дрр, – делает Ариэль.
– Это в нашей игре – нечестный, – с трудом выговариваю я, – а с настоящим Ариэлем – только так!
– Дрр… др… – жалобно делает Ариэль и затихает.

* * * * *

назад | 149 / 193 | ГЛАВА 20

Челленджер.

 Глава 17

1 2 3 4 5 6 …

Вопреки убедительности доводов, никак не хотелось верить в такую возможность. Не доведись Стиву застукать Тамагочи и не реши он оказать мне помощь, махинация с подтасовкой результатов прошла бы гладко, и ответственность целиком легла бы на мои плечи. Сорванный эксперимент, да ещё второй кряду, бесповоротно подрывал мою репутацию и ставил жирный крест на далеко идущих планах. Допустить подобное развитие событий было нельзя и, гоня крепнущие подозрения, я предложил проверить всё снова.

Мы убили ещё часа два и установили, какие параметры приводят к обнаруженным искажениям. Теперь появлялся шанс компенсировать их при соответствующей модификации алгоритма. Это обнадёживало, но не давало ответа на вопрос: что делать с ублюдком, посмевшим поганить мои результаты?

Перед уходом Стив предложил завтра же улучить момент и потолковать с Тимом с глазу на глаз. Вывести его на чистую воду и решить всё по-тихому, не дав ситуации выйти из-под контроля.

Признаюсь, первым моим позывом было отказаться. Ненависть и отвращение при мысли об этом поганце лишали всякого желания искать мирных путей. Но Стив отговорил меня, обрисовав перспективы: шумный скандал с непредсказуемыми последствиями; Ариэль, лишающийся остатков здравого смысла и подозревающий всех и вся; увольнение Тамагочи, которое приведёт к тому, что его какие-никакие обязанности разделятся между нами; и потом долгие поиски замены со всеми сопряжёнными мытарствами.

Оставшись один, я ещё раз всё взвесил. Стив был безусловно прав, хоть с этой правотой и не хотелось соглашаться, а то, что Тамагочи отважился на такой шаг, до сих пор не укладывалось в голове. Но иных кандидатов не наблюдалось, никому не был выгоден ни срыв опыта, ни мой личный провал. Вдобавок, никто не был достаточно знаком с кодом, чтобы суметь провернуть такое с практической точки зрения. Тим – единственный, у кого имелись и мотив, и средства.

С моим появлением Ариэль отобрал у него почти всё, а искать случая свести счёты с начальником – гиблая затея. Да и я с ним особо не церемонился, насмехался и наверняка не раз задевал своим иронично-пренебрежительным отношением.

И всё же, имелись более насущные вопросы. Оставалось совершенно неясным, как его разоблачить, не располагая конкретными фактами. Вряд ли в ответ на обвинения, подкреплённые смутными догадками, он вскинет лапки и взмолится о пощаде. Решившись на такой поступок, единственное, что остаётся, – играть до последнего. Значит, необходимо просчитать все возможные варианты. Стив с его косвенными уликами и логическими выкладками – это, конечно, хорошо, но, пожалуй, недостаточно.

* * *

Утро началось ранним подъёмом из-за лекции по управлению процессами. Уставший и невыспавшийся, я всю дорогу боролся с подкатывающими волнами раздражения, понимая, как важно не допустить, чтобы Тим Чи преждевременно догадался о наших замыслах.

По прибытии меня ждал сюрприз. Я вошёл, махнул в знак приветствия и сделал вид, что с ходу погрузился в работу, то и дело незаметно косясь на Тамагочи. Необходимо было присмотреться свежим взглядом к этому подпольному диверсанту. По всей видимости, он был мной недооценён, если можно так выразиться в данном контексте. Вдруг я заметил, что запущенный на ночь скрипт, долженствовавший выявить, до какой степени изменение конфигураций способно компенсировать искажения, выдал непредвиденные ошибки и застопорился.

Забыв про Тамагочи, я наскоро просмотрел лог-файл, взглянул на аппаратуру, расставленную вокруг аквариума, и обнаружил, что вся она выключена. Пощёлкал выключателями. Экраны оставались мертвы. Я вскочил. Провода валялись на полу, а на стене, закрывая розетки, висела большая магнитная доска. Во главе красовалась гордая надпись «Personal Task Board», пространство под ней делилось на несколько колонок, а поверх лепились цветные нашлёпки. Ни желания, ни времени на созерцание этого новшества – не было. Сотрудники уже расселись, а Джошуа суетился, регулируя проектор. Выругавшись, я отодрал край доски, воткнул провода на место, и пока Джошуа гундосил про какие-то Daily Stand-Up Meetings, заново настраивал приборы.

назад | 123 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 13

1 2 3 4 5 6 7 …

Всё постоянно напоминало об этом – время и душевные силы выделялись мне лишь после того, как было сделано остальное. Нам приходилось учитывать не только распорядок Алекса, но и её левые подработки. Денег из гордости она не брала, что создавало абсурдное положение, когда я откладывал свою высокооплачиваемую работу, подстраиваясь под её копеечные халтуры, а Ира разрывалась, силясь выкроить часок-другой между заботами об Алексе и служебными обязанностями для наших кратких свиданий.

Я часто замечал, что мысли её заняты иным. Вместо того чтобы уделить время нашим отношениям или себе самой, расслабиться и хоть немного отдохнуть, её сжирали мелкие интриги подковёрных баталий никому не нужных коллег и плутоватых, мелочных работодателей. Уродство этой ситуации было сопоставимо лишь с её безысходностью.

Ира действительно нуждалась. Перебиваясь двумя грошовыми работами по-чёрному, ей еле удавалось сводить концы с концами. И хотя я верил в искренность её чувств, время от времени всплывали подлые вопросы. Почему она меня выбрала? Потому что я неплохой добытчик? Даже очень завидный, а если Ариков замут выгорит, и подавно. Или меня выбирают, поскольку Алексу нужен папа? Почему выбирают меня? Потому что нужен отец, а я не худший кандидат? Я и сейчас верю Ире, искренне верю, но вопросы есть, они очерняют иллюзию, в которой я пытался пребывать, и никуда от них не деться.

По сути, пока ты не взял на себя роль добытчика, ты просто развлечение. Не красивая утопическая любовь, возможно, инфантильная, но такая, к коей стремятся всеми фибрами души. Не та, которая мечта и смысл, ради которой… Словом – не та. Ты так… – десерт. Ты nice to have²⁰. А если вдобавок ты имеешь запросы, то вовсе рискуешь превратиться в досадную помеху.

Да и Алекс уже не дитя, а сформировавшаяся личность. Ему вот-вот семь. Он почти взрослый. Его воспитал другой мужчина, и он для Алекса – образец для подражания. В этом раскладе меня не всё устраивает, и, сколько ни старался, я так и не смог полностью от этого абстрагироваться. Он не мой сын, которого я воспитывал. Иногда в нём проявляются уже укоренившиеся мировоззренческие установки, от которых меня передёргивает.

Всё это непросто и неоднозначно, потому что он меня очаровывает. При всех своих несовершенствах, я очень люблю детей. С ними гораздо интересней, чем со взрослыми, перенявшими общепринятые нормы, наглухо зашорившимися в высмотренном из телика поверхностном восприятии и окопавшимися в рамках «легитимных» тем, даже в них придерживаясь исключительно «адекватных» суждений. Ах да… Как же я запамятовал ещё одно омерзительнейшее качество, присущее взрослости, давно превратившееся в повинность, – непременно лезть из кожи, стараясь казаться позитивным. Ведь иначе ты лузер. А лузер в двадцать первом веке – худшее оскорбление.

А дети не бывают позитивными, они либо радуются от души, либо не радуются никак. Дети могут удивить, показать что-то новое. То новое, которое на самом деле хорошо забытое старое и которого так не хватает. Задать вопрос не каверзный, а искренний, способный поставить в тупик и вывести за рамки, в которых ты давным-давно залип вместе с остальным стадом.

Но есть папа Алекса. И когда в этом наивном ребёнке проступают перенятые у отца и по-детски утрированные плебейские социальные установки, я не знаю, как реагировать. Меня раздирают противоречивые эмоции: жалость, злость, сострадание. Единственное, что неясно: кого жалею? Себя? Иру? Алекса?

И ещё одно шкурное соображение: Ира родила другому мужчине. Куда ушли её жизненные соки? Они ушли в милое, приятное существо. Но… оно не моё. Не моё. Что это? Ревность? Расчётливость? Иногда я замечал в глубине её глаз надломленность. Жизнь матери-одиночки, которой не удалось толком устроиться в чужой стране, без алиментов и практически без родительской поддержки, подточила её. Где-то там, в пути, в нелёгкой борьбе она растеряла, отдала, пожертвовала слишком многим, чего уже не вернуть. И смотреть на это так больно, что хочется выть и разбивать кулаки о закрытые двери.

* * *

²⁰ Nice to have – приятное дополнение.

назад | 86 / 193 | вперёд