Первые Любови
Вот, кстати, о любви. А точнее, о первой любви. Надо же толком высказаться и на эту тему. Вам-то легко – сидите, читаете, а мне потом с Редактором препираться. Роман это или не роман.
Итак, в моей жизни было всего три вещи, о которых я жалею. Ну, или раскаиваюсь… Хотя это тоже не вполне точно. Попробую так: которые оставили в моей душе след, и за которые мне стыдно…
Неказисто как-то – дважды “которые”. Помнится, Обломова тоже сковывали повторы союзов, и он так и не закончил письмо домовому хозяину. И потом: “след в душе” – это как? Я пытаюсь представить душу со следами. Получается какой-то сюр. Что теперь, влажную уборку там делать? Или коврик постелить, чтобы не натаптывали почем зря?
Так, где еще в подобном контексте могут запечатлеться следы? Скажем,.. в подкорке. Ну вот, приехали. Теперь придется уточнять уместность употребления слова “подкорка”, я все-таки не врач. Если печатать что попало и затем, подобно Обломову, бесконечно это муссировать, то, подобно Обломову, ничего не напишешь.
Позволю себе последний виток, и пора браться за ум. “Было бы чем и за что” – я решительно отфутболиваю эту мысль, ввожу слово “подкорка” в поисковик, и попадаю на сайт тель-авивской больницы Ассута. Навстречу выплывает чат-бот с женской улыбчивой аватаркой. Услужливо интересуется, чем может помочь. Я забываю про подкорку и пишу ей в окошко: “В жизни слишком мало подлинного счастья. Что делать?” Подумав, уточняю: “Как быть?”
Молчит. Не отвечает. То ли не понимает, то ли наоборот – все прекрасно знает, но не видит смысла расстраивать. Фиг разберешь. Женщина, говорят, загадка. Тем более если она – искусственный интеллект.
Так, отступление затянулось. “…Стыдно, но даже будь возможность, не стал бы ничего переигрывать”. Остановлюсь на такой формулировке. Ведь можно просто и ясно, так нет же, понесло, завертело… Подобным образом я думаю. Петляю. Поскальзываюсь. И мысли плутают непредсказуемыми траекториями.
Итак, с процессом мышления и его изложением – разобрались. Вернемся к стыду. Две из трех вещей, за которые мне стыдно, связаны с зубами. Любопытно, что бы по этому поводу сказала мой психоаналитик Рут? Как бы то ни было, – то самое, в коем, как вы, надеюсь, помните, стоит винить исключительно Андрея Аствацатурова, на которого я намерен и дальше вешать всех собак… Так вот, как бы то ни было, я собирался говорить о любви. О первых – неловких, но трогательных сердечных влечениях.