Челленджер.

 Глава 21

… 7 8 9 10 11

– Да, даже если отрезали ногу…
– С трупом рыбы! Платон, блин…
– А?
– Платон – в одной руке рыба, в другой нож… – заливаясь смехом, Майя плюхнулась на стул. – Даже если тебе отсекут руку или хвост…

Я тоже рассмеялся, стараясь при этом не упустить скользкую рыбину.

– Хорошо, Майечкина, отлично, молодец, вот именно, даже если…

Майя снова покатилась со смеху.

– Даже если я весь по уши в чешуе и капаю на пол, это никак ничего не портит, потому что идеал абстрактен и совершенен.
– Ты просто рыбой брызгаешь на меня, а так ничего не портишь…

Новый приступ хохота закончился на полу в компании злосчастной представительницы водной фауны.

– Понимаешь, – продолжил я, когда мы отдышались, и я отловил и снова вымыл хвостатую беглянку, – зачем нужно много богов? В чём фишка?

Я накрошил чеснок и разрезал лимон. С лезвия скатилось несколько капель сока, и по кухне распространился терпкий прохладный запах.

– Вот какая хрена… – я напрягся, сплющивая лимон в соковыжималке, – тень, если Творец един, крайне сложно объяснить, почему мир так несовершенен и противоречив. Ведь, если один закон, всё чётко и понятно, то с чего такая неразбериха? Вот и объясняют: о’кей, есть папа, мама, они поссорились. Ну, или чуть хитрее… А еврею такого не говорят. Ему говорят: Бог непостижим. Делай как написано и не суйся куда не следует. Не думай, тут тебе не мыльная опера. Ведь, если Бог – это мыльная опера, можно иметь предпочтения, быть против или за, и есть немало места сомнению. Кстати, Ариэль как-то выдал о Боге…
– А он у вас тоже безбожник?
– Нет, серьёзно, ты можешь представить его в храме? Бьющим поклоны?

Майя уклончиво хмыкнула. Я выжал другую половинку, вылил в стакан, туда же высыпал чеснок, добавил соли и ещё раз перемешал.

– Ну, я ему: Ариэль, мол, давай хоть Бога в наши разборки не впутывать. Платон, Аристотель… как-то так. Короче, Майя, мы в Силиконовой долине – в самом центре современной Вавилонской башни. Те, кто строят башню, заявляют – мы в Бога не верим, мы сделаем сами.
– Ага, жрецы веры Неверия.
– Почему неверия? И я, и Ариэль – адепты веры в науку. Это следующий шаг. От язычества к монотеизму, ратующему о единстве законов и абстрактном Боге, но табуирующем всё связанное с истоками этих законов. И дальше – к науке, которая говорит: погодите, вы твердите о стремлении к Господу – законам мироздания, по-нашему, вот и давайте разберёмся. – Я схватил рыбу и победоносно взмахнул. – Свободу Богу! Даёшь Бога в народ. А вы – нет-нет, тут низя там неможно, осторожно, обратите внимание, там рудракши, здесь святые коровы.

назад | 169 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 21

1 2 3 4 5 6 …

Когда я вошёл в кабинет директора, Ариэль был уже там. Харви предложил садиться и начал в своей гладкой выхолощенной манере:

– Я пригласил вас, чтобы прояснить ситуацию, мешающую полноценно функционировать как тебе – Ариэль, так и тебе – Илья, – Харви по-отечески взглянул на меня, потом на него. – Мне стало известно, что ваши отношения вышли за конструктивные рамки и приобрели характер трений личного толка. Поскольку вы являетесь основополагающими фигурами в осуществлении инженерного развития компании, я счёл своим долгом вмешаться и поспособствовать устранению этой досадной и, в свете предстоящей конференции, несвоевременной помехи. Верю – рациональный диалог поможет нам вернуться в рабочее русло. Итак, хотелось бы услышать ваши соображения.

Покончив с преамбулой, Харви мельком глянул на часы и упёрся в меня вопросительным взглядом. Хоть я и не ждал, что Арик побежит ябедничать директору, тактика защиты пришла на ум почти мгновенно. Загнанный месяцем отборной изгалятины в маловменяемое состояние, Ариэль представлял из себя слабого соперника в состязании на самообладание, которое я собрался ему навязать.

– Трения? Между мной и Ариэлем? – Я повернулся к Минотавру и развёл руками, изображая недоумение. – Арик, неужто между нами могут быть трения? У нас с тобой? Трения? Я ошеломлён… – И снова повернулся к директору. – Даже не знаю, разумеется, я мог что-то упустить, но, с моей точки зрения, у нас в высшей степени гармоничные и, я бы не побоялся этого слова, дружеские отношения… мм… взаимопонимание… эм… признаюсь, для меня это просто… просто как снег на голову.

Я растерянно переводил взгляд с одного босса на другого.

– Конечно, мы к этому ещё непременно вернёмся, а пока сосредоточимся на рабочих аспектах. Случается, что разногласия на профессиональной почве выходят из пропорции, порождая напрасные конфликты.
– Хм… – я подпёр щёку и уставился в пол. – Да-а нет, вроде нет… Как-то не припомню, чтобы что-то выходило из пропорции. Естественно, есть мелкие разногласия, но это нормальная составляющая творческого процесса. К примеру, мы не сошлись во мнениях о расцветке кнопки Start. Но даже над этим я сейчас работаю. Я воспринял критику и работаю, исправляюсь. Не правда ли, Арик?

Харви взглянул на Ариэля, но тот не проронил ни слова.

– Хорошо, тогда вернёмся к личным аспектам, – помедлив, продолжил Харви.
– Извольте. Хотя где-где, а тут уж точно и речи быть не может ни о каких трениях. Напротив, у нас на редкость дружеские взаимоотношения. И… надо отдать должное Ариэлю, это преимущественно его заслуга. – Я обратился к начальнику: – Хочу, чтобы ты знал, как я ценю твоё внимание. Правда, для меня это необычайно важно, и я искренне благодарен за всё, что ты делаешь ради меня.

Минотавр ощетинился. Ставка оправдалась: какой амбициозный начальник стал бы докладывать директору, что позволяет высмеивать себя перед подчинёнными?

назад | 165 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 19

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Ирис кивнула.

– О’кей, бокс! – я хлопнул в ладоши.
– Дрр… Дрр… – Ирис приложила ладонь к уху и изобразила крайнюю степень озабоченности.

Стив растянулся в кресле, зажмурился, запрокинул голову и, приоткрыв рот, пару раз всхрапнул, дёрнулся и принялся суетливо ощупывать всё вокруг в поисках воображаемого телефона.

– Алло, – прохрипел он, резко вскидывая руку.
– Ты где?
– А ты кто?
– Я твой начальник! – возмутилась Ирис.
– С какой стати? – парировал Стив.
– Потому… что…
– Пять…
– Эм… Потому… – Ирис была явно не в форме, с ходу можно было предложить минимум два варианта ответа на этот выпад.
– Семь… десять, – я подмигнул Стиву. – Два – ноль.
– Ну, мальчики, сейчас я вам устрою. – Ирис подалась вперёд и снова вскинула ладонь к уху. – Дрр, дрр.

Стив покосился на телефон, развёл руками и сделал «дрр, дрр».

– Дрр, дрр, – требовательно повторила Ирис. – Это ещё что такое?!
– Дрр, дрр, – передразнивает Стив, пожимая плечами. – Я не беру трубку.

Ирис насупилась, а Таня-Марина, оттаяв, начинает подхихикивать.

– Пять.
– Дрр, дрр, – повторяет Стив, качая головой.
– Это мухлёж! – Ирис оборачивается, требуя восстановить справедливость.
– Восемь, – давясь от смеха, я делаю вид, что не замечаю укоризненных взглядов.
– Дрр, дрр.
– Брейк! Три – ноль, в пользу Стива, то есть в мою.
– Нечестный ход! – настаивает Ирис, скорчив обиженную гримасу. – Рефери, я требую правосудия.
– Хорошо, Арик, не кипятись, будем переигрывать, – я грожу Стиву вилкой. – Смотри у меня – первое предупреждение.

Стив, деланно смутившись, скалится своей проделке и хитро посматривает на Ирис.

– Ну что, готовы?

И тут принимается трезвонить мой телефон. Я кошусь на экран, затем встречаюсь взглядом с Ирис, потом со Стивом, и мы дружно покатываемся со смеху.

– Дрр, дрр, – делает Ариэль.

Все хохочут, включая Татьяну, а я, держа мобильник в вытянутой руке, шепчу сквозь слёзы:

– Не-не… не могу… Я не в состоянии…
– Дрр, дрр, – делает Ариэль.

Веселье достигает критической отметки, на пол летит задетая чьим-то локтем ложка, и на нас уже начинают оборачиваться.

– Дрр, дрр, – делает Ариэль.
– Ты же сказал, – внезапно посерьёзнев, встревает Таня-Марина, – что это нечестный приём!
– Дрр, дрр, – делает Ариэль.
– Это в нашей игре – нечестный, – с трудом выговариваю я, – а с настоящим Ариэлем – только так!
– Дрр… др… – жалобно делает Ариэль и затихает.

* * * * *

назад | 149 / 193 | ГЛАВА 20

Челленджер.

 Глава 19

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Отвлёкшись, я рассеянно блуждал глазами, то и дело спотыкаясь о зловеще зияющие дыры от выдранной доски, недвусмысленно напоминающие о безрадостном положении. Почему я должен тратить лучшие годы в этом убожестве? Каждодневно выслушивать несусветный бред и притом неким непостижимым образом сохранять энтузиазм и выкладываться, достигая каких-то там целей, когда все благие намерения сублимируются в бессмысленной и тошнотворной возне? В междоусобной грызне сотрудников, вульгарном самодурстве начальства, подлости и показухе, подобострастного лизоблюдства, с одной стороны, и взаимного презрения и ненависти, с другой, лишь едва прикрытыми двуличной корпоративной этикой, ложью, ханжеством и искусно ретушированным пусканием пыли в глаза.

Как, интересно, я должен жить и плодотворно трудиться в этом гадюшнике? Единственный возможный ответ напрашивался сам собой – никак. А раз так, дальнейшее участие в апофеозе этого безобразия – методиках управления – баснословной ярмарке тщеславия, густо замешанной на формализме и лицемерии, теряло всяческий смысл.

– Внимание, ещё одно важное сообщение! – заявил я, перебив Джоша посреди очередной пустой реплики. – В процессах я больше не участвую.
– Но… такова политика компании! – прокудахтал Джошуа.
– Политика? Превратили фирму в гибрид детсада с дуркой. Это уже и компанией называть стыдно.

* * *

Вернувшись из заветного скверика и не испытывая ни малейшего желания заниматься делом, я засел за сайт знакомств. Хотя невыносимая лёгкость бытия уже несколько поднадоела, планы есть планы, и замысел построения пирамиды троебабия необходимо было довести до победного конца. Для полноты не хватало домохозяйки, а при моём образе жизни дейтинг-сайт – лучшая площадка для поисков такого типажа. Да и построение модели Учкудук являлось идеальным сочетанием дополнительной формы социального бунта и наилучшим способом скоротать остаток рабочего дня.

Времяпровождение на подобных сайтах вселяет бодрящую смесь азарта и раздражения, вполне гармонирующую с моим теперешним состоянием. Я зашёл на портал, оплатил абонемент и оказался в этой юдоли посредственности, одиночества и дешёвых понтов, раздуваемых уязвлённой гордыней и инфантильным стремлением найти ту самую, единственную и неповторимую «вторую половинку». В душе робко заворочалось чувство жалости с гнильцой отвращения, но я задушил его, не дав окрепнуть. В мире половинчатых людей, отчаявшихся и потому отчаянно озлобленных принцесс, ждущих принцев и принцев, ищущих уж не знаю кого, всё отдавало пафосом и враждебностью, и держаться следовало подобающе – холодно, расчётливо и неумолимо.

Я давно убедился, что нет никакого смысла выкладываться, сочиняя вступительные фразы, ориентированные на конкретную собеседницу. Стараешься или нет, процент ответов неизменно остаётся низким. Объём прилагаемых усилий несущественно влияет на КПД. И неудивительно – женщин здесь в несколько раз меньше, чем мужчин. Кроме того, немало представительниц так называемого прекрасного пола пребывают тут ради эмоционального вампиризма и, насытившись настырным вниманием оголодавших самцов, ни с кем не встречаются.

Хотя, возможно, я слишком строг в отношении гетер сетевого пространства, ведь весь мир сегодня занят тем же самым – собиранием виртуальных поглаживаний в социальных сетях.

назад | 143 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 18

1 2 3 4 5 6 7 8

Я вышел пройтись, отгоняя мысли об ультиматуме. Рефлексировать было не время. Вернусь домой, накурюсь и обдумаю всё на трезвую голову.

– Погоди! Хочу сперва почувствовать своими руками, – засуетился Ариэль, едва я открыл презентацию. – Наверняка ведь есть какая-нибудь демоверсия?

Да что ж такое! Демо, конечно, имелось, но что он там поймёт, не выслушав объяснений. Разве только кнопками пощёлкает… Я запустил демо, и Ариэль принялся самозабвенно тыкать в виртуальные клавиши.

– Ну? Как результаты? – не оборачиваясь, бросил он через пару минут. – Как эта штука вообще работает?
– Нормально, отлично работает. Может, вернёмся к презентации? Покажу тебе статистику, графики, сравнительный анализ – закачаешься.

Ариэль продолжал с нездоровым азартом клацать куда попало.

– Постой-постой… А это что такое? – замерев, проговорил он изменившимся голосом. – Кнопка Start – синяя? Как это? Почему?
– В каком смысле?
– В прямом – почему она синяя?
– Ну… потому что я окрасил её в синий, а отчего, собственно…
– И, по-твоему, это приемлемо?
– Приемлемо? А что, разве нет?

Арик сердито отвернулся и застыл в таком положении.

– Ариэль, в чём проблема? Кнопка не может быть синей? Да и какое это имеет значение? Не хочешь синюю, сделаем её какой угодно, хоть серо-буро-малиновой, если тебе так нравится.
– Как какое?! – вспылил Ариэль. – Ты разве не понимаешь? Кнопка Start должна быть красной! Неужто это так сложно?
– Ариэль, может, хватит? Может, делом займёмся? Красной так красной.

Теперь уже отвернулся я.

– Нет, ты послушай! Дело не в том, нравится мне или не нравится, а в том, что правильно, а что нет. Ты несколько недель рассказываешь сказки о том, как всё закончил, и вот мы встречаемся и оказывается, что ты даже кнопку не можешь сделать по-человечески! Элементарную кнопку! Как же так?! Одумайся, что ты творишь?! Кнопка Start должна выделяться, верно? Сразу бросаться в глаза! Так или нет? – Ариэль оседлал любимого конька. – Это не просто кнопка, а кнопка Start! Ключевая кнопка! Кнопка, которая…

По идее, в оформлении медицинской аппаратуры не принято без веского повода использовать красный цвет, но какое это имело теперь значение… Перед внутренним взором в сочных подробностях предстала панорама дискуссии о расцветке кнопки Start. От этого зрелища стремительно темнело в глазах. Я попробовал подавить волну ненависти, но было поздно.

– Ариэль, ты совсем очумел?! – я не заметил, как оказался на ногах. – Пожалуй, если бы ты поменьше компостировал мозг своими маразматическими претензиями, я мог бы задуматься над тем, что кнопка Start должна или не должна и какого она цвета. Но пока мне ежедневно приходится выслушивать весь этот несусветный бред, о таких нюансах и речи быть не может. Семнадцать параграфов, ё-моё! Я пришёл показывать проект, а ты не способен обуздать свои шизоидные припадки?! Ты что куришь? Расписал по пунктам, циферки проставил! Дел важнее не нашлось?!
– Думаешь, я развлекаюсь? – Ариэль медленно поднялся и навис надо мной. – Уверяю, ты ошибаешься!
– Да пошёл ты… Сколько можно? – я махнул рукой и сел.
– Предупреждаю, я не намерен это терпеть. Если ты не отнесёшься к критике с должным вниманием и не примешь надлежащие меры, я буду вынужден…
– Ох, как ты задолбал…
– Учти, это последнее предупреждение.
– Вау… сколько пафоса, сколько драматизма! – я закинул руки за голову, ухмыляясь ему в лицо. – Браво! Брависсимо! Зрительницы падают в обморок от восторга и умиления. Не намерен он, видите ли, терпеть! Да не смеши меня, ты скорее руку себе отрежешь, чем меня уволишь.
– Илья, учти, я не шучу! – Арик грохнул по столу.
– Да, я вижу. Настоящая греческая трагедия. Гнев и ярость Минотавра. Ты ещё грохни кулаком, грохни, – я положил вытянутые ноги на соседний стул. – У тебя эф-фектно получается.
– Убирайся! – гаркнул он, приобретая совершенно неописуемый цвет лица.
– Э-э-э… а как же последнее предупреждение?
– Во-о-он!
– Как так? Увольнение отменяется?
– Во-о-о-он!!!
– А зрительницы? Что ж с ними?
– Катись вон отсюда! – проскрежетал Ариэль сквозь стиснутые зубы.

Побелевшие пальцы вцепились в крышку стола, послышался скрип прессованной стружки.

– Ладно-ладно, всё, ухожу. Чего ты разнервничался, ей-богу? – я резко встал и под испепеляющим взглядом Ариэля сунул под мышку тетрадь и лэптоп. – Блестящее совещание. Давно не получал такого удовольствия. Надо делать это почаще. – На прощание я помахал дымящемуся от ярости Минотавру. – Ах да, кстати, искренне благодарен за совет. Я хорошенечко подумаю, могу ли я, а главное – хочу ли я продолжать работать под твоим руководством.

В комнате было пусто. Я наткнулся взглядом на Personal Task Board, выдрал с мясом из гипсовой панели, разбил о колено и сунул обломки в урну.

* * * * *

назад | 139 / 193 | ГЛАВА 19

Челленджер.

 Глава 18

1 2 3 4 5 6 7 8

Для затравки Джошуа не преминул напомнить о важности обновления данных на личной доске, о чём и без того уже успел прожужжать нам уши. Как и всё связанное с процессами, Personal Task Boards являлись примером здравой в корне идеи, доведённой до полного маразма. Предназначенные для предоставления актуальной и прозрачной информации, они стали лишь бестолковой обузой. Как и Stand-Up Meetings, ввиду обособленности деятельности каждого из работников, наименования тасков, ужатые до аббревиатур, не только теряли наглядность, но и вовсе превращались в бессмысленные буквосочетания даже для тех, к кому они относились, не говоря уж об остальных.

Вдобавок, сообразно миграции нашлёпок с кодовыми названиями по поверхности доски, выставлялись оценки, разделённые на три категории: от красного – символизирующего неудовлетворительную успеваемость до зелёного – присущего высоким показателям. Полоска соответствующего цвета наклеивалась прямо над рабочим местом. Что характерно, зелёного не удостоился никто, кроме самого Джоша. Политика светофорной градации породила массу толков и разнообразных шуточек, среди коих предлагалось не ограничиваться принятыми мерами, а принудить отстающих ходить в красных майках или вообще ставить метки прямо на лбы тунеядцев.

* * *

И пробил час – я на пороге кабинета, дабы предстать пред светлыми очами руководства, как какой-нибудь рыцарь короля Артура, приволокший к Круглому столу чашу Святого Грааля. Но Ариэль – не Артур, его не проймёшь антикварной посудиной, зато в моих руках ключ от его мечты на блюдечке с голубой каёмочкой в виде красивого оформления, ради которого я почти не спал в течение минувшей недели.

Я аккуратист, зануда и перфекционист. Этого у меня не отнять. Не имея стопроцентной уверенности в итоговых эксплуатационных характеристиках до окончания всех тестов, я был вынужден преуменьшать предполагаемые успехи. Зато теперь мог без колебаний демонстрировать возможности алгоритма в полном объёме.

– Готов? – требовательно осведомился Ариэль. – Великолепно! Садись.

Я взглянул на него в ожидании приглашения приступать. Лицо начальника омрачилось мало уместной для столь триумфального момента досадой.

– Ве-ли-ко-лепно, – рассеянно повторил он и нахмурился. – Но сначала – серьёзный разговор.

Ариэль открыл ящик и вытащил пачку листов.

– Вот, – волосатая рука припечатала бумагу к столу. – У нас проблема.
– Ариэ-эль! – взмолился я, догадавшись, что сейчас начнётся.
– Нет, Илья, – шеф вскинул ладонь в предостерегающем жесте, как принято изображать на дорожном знаке Stop. – Потом всё покажешь, но сперва…

Я непроизвольно застонал. Ариэль взял первую страницу и пробежался по объёмистому абзацу.

– Первое, – он строго взглянул на меня и снова вонзился в текст, – ты постоянно опаздываешь.

Застрявший в горле ком лишал не только дара речи, но и способности дышать.

– Желаешь прокомментировать? – холодно поинтересовался Ариэль.

Я задыхался.

назад | 133 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 18

1 2 3 4 5 6 7 8

Меня разыграли, как ребёнка. Пообещали показать настоящего Санта-Клауса, а заявился пьяный сосед в маске. Потому что в этом году его очередь дурачить детей из нашего дома.

Иржи Грошек

И настал день истины. День, к которому я шёл долгие месяцы. Все усилия, надежды и старания, направленные к достижению цели, спрессованные в единую цепь событий, проносятся на немыслимой скорости, пока я взбегаю по лестнице, и меня выбрасывает из туннеля сознания так, что едва удаётся затормозить, чтобы не врезаться в офисную входную дверь.

Всё работает, местами даже лучше ожидаемого. По функциональности данный прототип является фактически конечным продуктом, и хоть сейчас можно отправляться демонстрировать наши достижения на конференции Американской ассоциации кардиологов с забавной аббревиатурой AHA²⁶, не раз благоговейно упомянутой Ариком. А оттуда до победного конца – пусть не близко, зато по накатанной.

Технология есть, осталось провести серию клинических исследований, результаты которых вполне предсказуемы, накропать статьи в парочку респектабельных журналов, согласовать графический и внешний дизайн, составить проспекты и… и тому подобные прелести. Ох уж эта сладкая канитель в преддверии долгожданного успеха!

Но условленного часа ещё надо дождаться, а пока начинается Stand-Up Meeting, и затем лекция Джошуа. Stand-Up Meeting при ближайшем рассмотрении оказывается ежедневной четвертьчасовой планёркой, проводимой стоя, чтобы подчеркнуть её динамичность и оперативность. Мы собираемся в тесном коридоре и поочерёдно отчитываемся о продвижении за последние сутки. Выглядит это довольно комично: докладчик, балансируя лэптопом на задранном колене, силится второпях ввести толпящихся вокруг коллег в курс дела касательно состояния в своём сегменте. Абсурд в том, что изменения за день незначительны, и, чтобы разъяснить их суть, требуется входить в детали, на что катастрофически не хватает времени. По истечении двух минут говорящего прерывают и переходят к следующему, превращая Stand-Up Meetings в пёструю нарезку импровизаций на околомедицинские темы.

Отыграв роль в этой клоунаде, ловлю взгляд Стива, знаками показываю, что нам необходимо переговорить, и в перерыве тащу его на улицу поделиться тем, что тревожило в последние дни.

– Слушай, Стив, мы два идиота!
– Чрезвычайно ценное наблюдение. Ты для этого меня звал?
– Да нет же, я насчёт Тима.
– А-а… и что с ним? Мы ж всё уладили.
– В том-то и дело, уладить-то уладили, но в чём наше преимущество? Как можно что-либо доказать в случае чего?
– Да не парься, – он нетерпеливо переминается, хотя в преддверии мозгосушительной лекции, причина спешки не вполне понятна.
– Как не парься?! – не унимаюсь я. – Мы просто так его отпустили? Что у нас на руках? Устное признание? И что с того?!
– Вот ты о чём… Говорю же: не волнуйся, – Стив отступает к входу в здание. – Я записал разговор на диктофон.
– Скинь мне запись на мыло, – спохватившись, кричу я вслед.
– Да-да, разумеется.

²⁶ AHA – American Heart Association.

назад | 132 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 17

1 2 3 4 5 6 …

– В обязанности работника вменяется ежедневное обновление информации на личной доске. – Он забежал мне за спину и принялся перешлёпывать нашлёпки из одной ячейки в другую, подробно разъясняя логику своих действий. – Таблички текущих заданий – тасков – следует перемещать соответственно этапам выполнения и сообразуясь с планом работы.

Подавив приступ злобы, я продолжил валандаться с симуляцией и, завершив приготовления, запустил всё сызнова.

– Учтите: по состоянию индикаторов еженедельно выставляются оценки. Об этом мы поговорим после перерыва, – потирая руки, резюмировал Джош. – А теперь, пожалуйста, буду рад вопросам.

Как правило, на эту реплику угодливо отзывался Тамагочи, но на сей раз я перебил его, лишь этот деятель собрался раскрыть рот.

– Вопрос: какого чёрта ты присобачил свою доску поверх моих розеток? Как же грёбаная безопасность?!

Проигнорировав квохтанье Джошуа, я демонстративно встал и, вместо второй лекции, отправился на обед, чтобы лишний раз не мозолить Тиму глаза, не будучи уверен, что сумею скрыть свои чувства.

* * *

В течение дня мы подготовились к решающему разговору. Оставалось расчистить сцену и создать правильную обстановку. Всё складывалось как нельзя лучше: работники разошлись раньше обычного, а Тамагочи засиделся, вникая в подсунутые мной документы. Когда в офисе не осталось никого лишнего, Стив подсел к Тиму, а я устроился на противоположном краю стола.

– Тим, необходима твоя помощь, – взялся Стив. – Мы столкнулись с проблемой. Полученные данные кажутся… как бы это выразиться… недостоверными.

Подопытный насторожился, но в целом держался молодцом, лишь нервно теребил провод от блока питания.

– Хотим с тобой проконсультироваться. Ты знаешь, как это важно для всех нас, как много зависит от этих результатов и какие надежды возлагает на них Ариэль.
– Конечно-конечно. Необходимо изолировать и последовательно проверить компоненты алгоритма. Полагаю, удастся обнаружить проблему в одном из… Ведь и прежде были схожие… эм… неурядицы.

Стив сосредоточенно слушал, временами согласно кивая, хотя всем троим было известно, что проблемы прошлого опыта не имели никакой связи с алгоритмом. Напрашивалось порекомендовать начать с настроек, но Тамагочи старательно избегал этой темы, косвенно подтверждая наши подозрения.

назад | 124 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 16

1 2 3 4 5 6 7 8

Девочки! Девочки, делайте реверансы! Мальчики, наклоняйте быстрым поклоном подбородки к груди и щёлкайте пятками, улыбайтесь вежливо и нагло! Потупляйте скромные взоры. Таитесь. Лелейте свою грёзу, грёзу джунглей. В лилиях, нежных певицах-танцовщицах, в восточных загадочных принцах. Разрывайте, разрывайте шуршащий шёлк кончиками пальцев, едва притрагивайтесь вздрагивающей кожей. Вспоминайте, потом вспоминайте… Когда вас спрашивают, о чём вы думаете, отвечайте холодно: «ни… о… чём».

Астенический синдром

Джошуа. Джошуа, Джошуа и ещё раз Джошуа. Джошуа всё шире расправлял крылья и, казалось, его бурная деятельность вскоре затмит, а потом и вовсе вытеснит все иные отправления нашей конторы. Джошуа был повсюду. Он читал лекции, он наставлял, уточнял или упреждал, носясь взад-вперёд и создавая бурю в стакане по любому мало-мальскому поводу. Спасу от него не было никакого. Пощады не удостаивался никто, даже неокрепшее подрастающее поколение (я, само собой, имею в виду Таню-Марину). Вечно мельтешащая фигура нескладной конституции стала столь неотъемлемой частью повседневной офисной действительности, что едва ли не мерещилась нам по ночам.

Вдобавок, у него имелся тик, видимо, являвшийся наследием прежнего этапа нелёгкой биографии. Время от времени он с резким сипением судорожно втягивал ноздрями воздух. В недолгий период, когда я увлекался коксом, у меня тоже была привычка шмыгать носом, но у этого заскорузлого кутилы она превратилась в нервный тик.

Вместе с тем Джошуа – эта жертва кокаиновых угаров, подобно некоторым развратным женщинам, по достижении преклонного возраста бросающимся из одной крайности в диаметрально противоположную, превращаясь в приверженец строгих правил и ревностных блюстительниц нравственности, напропалую разыгрывал из себя примерного бойскаута. Держался гипер-бодро и супер-позитивно, говорил исключительно правильные вещи, непрерывно лез из кожи от переизбытка служебного рвения, был всегда корректен и неизменно проецировал успешность. А в присутствии начальства пыжился ещё пуще, в общем, вылизывал на отлично. Даже на отлично с плюсом.

– Итак, шс-шс, – вещал Джошуа, вдохновенно взмахивая клешнями и жадно втягивая воображаемый кокс. – Мы наглядно убеждаемся, что правильные, хорошо сбалансированные процессы являются фундаментальной составляющей, первоосновой, шс-шс, трепещущим сердцем всей структуры.

Тик резко усугублялся, когда он говорил о процессах, а он в основном именно о них и говорил. Кроме того, с недавних пор он нашёл соумышленника в своём непотребстве в лице нашего ненаглядного Тима Чи, вследствие чего у Джошуа укоренилась привычка заглядывать к нам в комнату по десять раз в день, а у меня выработался защитный механизм – стоило ему появиться на пороге, как я рефлекторно хватался за наушники.

назад | 113 / 193 | вперёд

Челленджер.

 Глава 16

1 2 3 4 5 6 7 8

Эти встречи, к нашему с Ирис неудовольствию, становились более частыми и продолжительными и вскоре претерпели качественное изменение. На одном из заседаний Джошуа заявил, что необходим представитель от работников фирмы для адаптации процессов к реалиям компании, и на эту ответственную должность как нельзя лучше подходит господин Тим Чи, чью кандидатуру уже одобрил отсутствующий ныне Харви. Ариэль устало кивнул, видимо, рассудив, что такой поворот снимет с него часть гнёта, связанного с общением с Джошем. И так, с заочного согласия директора и благословения Ариэля, их мезальянс был официально оформлен и перешёл в более тесную фазу.

Помимо этого, освоившись, Джошуа стал проявлять узурпаторские замашки, внедряясь в сферы, никак не связанные с его прямыми обязанностями. Едва мы свыклись с необходимостью ежедневно выслушивать его лекции, как он, выходя на очередной виток сумасбродства, развил активность на новых неожиданных фронтах, и реформы посыпались как из рога изобилия.

Преображение началось с нашей крохотной кухоньки. Ничем не примечательным утром я забрёл туда с невинной целью приготовления кофе и был ошарашен: на стенах не осталось ни клочка живого места – всё усеяли инструкции с подробными иллюстрациями. Мытьё рук – двенадцать пунктов, каждый из которых поражал нелепостью и долженствовал длиться в течение времени, необходимого, чтобы дважды пропеть Happy Birthday, а последний гласил: «Теперь ваши руки безопасны». Свод правил поведения и гигиены, в числе коих над микроволновкой красовалось: «Осторожно! После разогрева пища будет горячей». А в коридоре радовали глаз инструкция правильного чиханья и схема пользования уборной, которыми Джошуа не ограничился и потребовал сменить пресловутый гвоздь, велеречиво высказавшись в духе того, что это-де небезопасно, антисанитарно и возмутительно неэстетично.

Однако пылкие воззвания канули втуне и надлежащие меры приняты не были. И тогда он ушёл из офиса! Ох, как бы хотелось поставить на этом точку, но нет – он вернулся. И, вернувшись, притаранил аккуратненький крючочек с завитушками и собственноручно, хоть и несколько кривовато, приляпал его к дощечке.

Это было бы ещё ладно, но далее, под предлогом всё той же безопасности, он потребовал избавиться от удлинителей и тройников и в сопровождении Харви прошёл по комнатам, самолично производя изъятие. Покончив с конфискацией, эта парочка их куда-то запрятала. И тут, как и следовало ожидать, выяснилось, что нет достаточно розеток и большая часть приборов осталась без питания.

В результате целую неделю экстренно вызванная ремонтная бригада сверлила стены и демонтировала перегородки, а мы были вынуждены постоянно отключать нечто одно, чтобы включить другое. Ариэль, с болью в сердце наблюдавший вопиющую трату рабочего времени, со свойственной ему безудержностью установил объём мер, предпринимаемых по решению энергетического кризиса. Однако и Джошуа даром времени не терял, и по окончании строительства офис неузнаваемо преобразился: отовсюду хищно щерились стаи розеток, а где не было розеток, скопищами гнездились инструкции.

И всё же истинный венец, настоящий шедевр процессуального жанра, предстал пред нами чуть позже. После того как кутерьма с вынужденной реконструкцией была окончена, дражайший Джошуа как ни в чём не бывало открыл нам великую тайну. Оказалось, что если небезопасный объект, скажем, удлинитель, приличествующим образом оформить, составив соответствующий формуляр и объяснив в каждом конкретном случае, почему он необходим, то означенный объект переходит в иную категорию, становясь безопасным и допустимым к использованию.

Тут Ариэль поразил всех своим самообладанием. Я был уверен, что он удушит эту мразь прямо там же, в ходе очередного заседания, но он лишь побледнел, проскрежетал что-то невнятное и, пошатываясь, покинул помещение.

* * *

назад | 114 / 193 | вперёд